На «той» стороне России: как живет разделенный поселок у Куршского залива

0

0

В конце прошлого года маленький поселок Мысовка, который находится на периферии Калининградской области, почти на Куршском заливе… хотелось бы написать «прогремел на всю область». Или лучше «на всю Россию». Но нет, не прогремел — так, приехали журналисты, сняли пару репортажей. Репортажи были о том, что часть поселка оказалась фактически отрезана из-за прогнившего понтонного моста. Здесь были бы уместны слова «и это в 21 веке», «когда Россия заявляет о планах освоить Луну». Но российской глубинке такой эмоциональный надрыв чужд. Люди просто живут — работают, выпивают, рожают детей, пробираются по полузатопленному понтону. Ну разве что понимают, что оторваны от страны чуть сильнее многих других. Такой «полуэксклав в квадрате». О том, каково это — чувствовать себя его жителем, в репортаже «Нового Калининграда».

Мы приезжаем в Мысовку (это в Славском районе, население — чуть более 300 человек) едва ли не в пик морозов. Тишина, припорошенные плечи каменного рыбака в начале поселка (в руке у него невод, но издали кажется, что ладонь сжимает хвост огромной рыбы), пустынное белое пространство между улицами где-то посредине, бескрайнее и справа, и слева. Почти на каждом столбе — таблички «выход на лед запрещен», однако на наших глазах вниз спускается какой-то мужчина, потом в том же направлении мелькнет зеленый кузов легковушки, еще позже мы увидим двух школьников, оставляющих замысловатые петли следов на пути от одного берега к другому.

Это река под названием Разлив, поделившая Мысовку надвое. Половинки соединяет темная ниточка понтона. Сейчас им пользуются скорее по привычке, в остальное же время года это — спасение. Альтернатива пролегает по расположенной за поселком дамбе, однако крюк в три километра ради похода в магазин, который — вот он, рукой подать — готов преодолеть не всякий. Да и состояние у дамбы такое, что по ней не решаются ехать ни школьный автобус, ни скорая помощь, сообщает нам Вячеслав Борисович, житель «той» стороны.

На понтоне мы заметили ледяные наросты: переправа подгнивает последние два-три года, но осенью четыре пролета стали уходить под воду как-то особенно ощутимо. Однажды в полузатопленный участок угодила девочка, которая шла в темноте к школьному автобусу. К счастью, все обошлось мокрой одеждой и испугом. «Жена в четыре утра на ферму идет. Ну как идет? На ощупь ползет кое-как, с этим шутки плохи, 8 метров глубина», — говорит Вячеслав Борисович.

Он занят — расчищает снег у дома, но рад пообщаться. Рассказывает, что раньше здесь жили «на позитиве» и не унывали: «На берегах одни автобусы. Приезжали из Черняховска, из Советска, сейчас такого нет. Им завод автобус выделит — они погулевонили, порыбачили — и назад». Впрочем, любители хорошо отдохнуть в Мысовку наезжают и сейчас, но уже не на берега, а в собственные дома. У Разлива то здесь, то там высятся причудливые массивные строения — где-то «под фахверк», где-то под средневековую крепость. Вот этот принадлежит бывшему главе администрации Светлогорского района, этот — его коллеге из Советска, рассказывают нам местные. Домов, построенных приезжими, здесь уже едва ли не треть, но используют их в сезон, и два мира — «больших» гостей и местных жителей — почти никак не соприкасаются.

Раньше вместо понтона был деревянный мост, лет 25 назад его снесло, но пришли на помощь военные. Плавучая переправа — память о квартировавшей когда-то неподалеку понтонной части. Потом военные ушли, и вообще многое изменилось: сейчас в поселке нет ни медпункта (власти не могут найти жилье для фельдшера), ни почты (оптимизация), ни детсада (пару лет назад в здании рухнула потолочная балка, и его закрыли на неопределенный срок капремонта), ни тем более школы.

Все это заставляет молодежь искать себя где-то в более благоустроенных местах, и главному местному работодателю — колхозу «Рыбак Балтики» — приходится зазывать кадры из соседних поселков. Предприятие — одно из крупнейших на Куршском заливе, но лучшие дни отрасли давно миновали, и «Рыбак», как его сокращенно называют в округе, исключением из общего правила не стал. Хотя держится — 87 сотрудников, 12 кораблей (действующих 10). Добывает и корюшку, и судака, и чехонь — и все остальное, чем еще богат залив; часть продукции идет в собственную коптильню.

Администрация располагается в большом ДК, когда-то и построенном «Рыбаком»: гулко, пусто, в актовом зале на первом этаже разложены сети. На одной из дверей — расписание работы «культурно-досуговых формирований»: театрального кружка «Улыбка» и…театрального кружка «Зеркало». Рядом — библиотека, и это, кажется, все. «Молодежь сидит в интернете, никто сюда не идет, — объясняет нам милая и не по-городскому открытая женщина — главбух „Рыбака“ Светлана Волкова. — А вообще поселок живет, потому что колхоз живет, хотя и нам нелегко». Колхоз пытается участвовать в жизни Мысовки как может. Расчищает дороги; несколько лет назад течением унесло часть понтона — его восстанавливали сотрудники предприятия. Но сделать новую переправу оно не в силах.

Не может этого и районная администрация: бюджет у Славского городского округа нищий, единственный выход — помощь со стороны области, заявляет калининградский депутат Госдумы Александр Пятикоп. Он побывал в Мысовке в декабре — шумиха вокруг моста началась после этого, потом подключилась прокуратура. «Пока нужно следить за ним — а за ним не следили, он был ничейный (местная администрация взяла переправу на баланс только в конце осени, до этого понтон нигде на учете не числился — прим. „Нового Калининграда“). Потом нужно выделять субвенцию из областного бюджета — именно субвенцию, потому что округ софинансировать не сможет», — считает Пятикоп.

Фото прокуратуры Калининградской области

Всего нужно 12 понтонных пролетов, стоимость — ориентировочно 30–40 млн рублей. «Обращались мы и к военным — в Минобороны, в Балтфлот, на данный момент совместно с правительством при поддержке губернатора (мы обращение в конце года направили), я надеюсь, что в ближайшее время, ну, уже предварительно принято решение о выделении денежных средств из резервного фонда губернатора», — объясняет по телефону глава администрации Славского городского округа Эдуард Кондратов. Он убежден, что альтернативная дорога (та самая, через дамбу) вполне в рабочем состоянии, а понтон «по большому счету чисто для удобства сделан». «Там хорошая дорога есть для подъезда всех машин специальных — пожарных, скорой помощи и так далее. А местных жителей на той стороне очень мало осталось, в основном там участки выкуплены», — говорит он, но признает, что постоянно проживающих там «человек 70–100».

В их числе — молодая женщина с маленькой девочкой, которую мы встречаем, когда возвращаемся обратно. «Детей на той стороне много, машины есть не у всех, какая дамба? — заочно опровергает она Кондратова. — Как со „скорой“ дела? А вот так — хоть на руки ее, дочку, бери, и тащи через дамбу». «Там и дети, и старики, — подтверждает продавец поселкового магазинчика. — Как весной будут [ходить] — не знаю». 

...У магазинной двери висит разъяснительная листовка погрануправления о том, как осуществляется «государственная услуга по выдаче пропусков» и что нужно, чтобы получить разрешение на «хозяйственную деятельность» в этих местах. В памяти всплывают слова Вячеслава Борисовича: «А никуда отсюда не денешься, дальше — Литва».

Текст — Оксана Ошевская, фото — Денис Туголуков, «Новый Калининград»

Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав Ctrl+Enter